ПРОЩАЙ, МОЯ СТОРОНКА, МОЙ ДОМ РОДНОЙ, ПРОЩАЙ!
С ПУТЁВКОЙ КОМСОМОЛА МЫ ЕДЕМ В ДАЛЬНИЙ КРАЙ!
– Тогда, в далеком 1956-м, засыпая под стук колес в поезде Москва-Красноярск, мы не осознавали, на какую великую стройку едем, что от нашего труда будет зависеть безопасность нашей Родины...
Как и тысячи молодых москвичей-энтузиастов, я всей душой отдалась патриотическому порыву – рвануть по комсомольской путевке в неведомые дали! Работала тогда наборщицей-линотиписткой в типографии газеты «Гудок» и была страшно горда этим. Когда мы со Славой Камшиным заявили, что поедем в Сибирь на стройку, наш словолитчик Толя Гозенпуд написал напутственное стихотворение.
Строчки эти хотелось не читать, а петь – на мотив известной песни о комсомольцах-добровольцах. «Пишите нам, подруги, по новым адресам!» в середине пятидесятых звучало из всех репродукторов. А в Толином стихотворении это мы ехали в поезде к новым местам, вспоминая нашу типографию.
Листок с посвящением я много лет берегла как зеницу ока. А потом вместе с другими ценными документами передала в дар нашему городскому музею. Вот эти стихи.
В ДОРОГЕ
Луга, леса, откосы, мостов стальной пролёт...
Вторую ночь колёса ведут повёрстный счёт.
Равнины, косогоры, безмолвный лик луны,
Минуя контролёров, в вагон крадутся сны.
И если замечтаться – в колёсный перебор
Вплетается ротаций ритмичный разговор.
Напев фрезов задорных и линотипов звон,
Примолкнувший наборный... Быть может, это сон?
И снится иль не снится – никто не разберёт.
Встают знакомых лица, ведут колёса счёт.
Рассвет забрезжит ранний, а с ним и даль ясней –
Большие расстоянья ничтожны для друзей!
...Построите, взрастите – я подпеваю вам:
«Пишите нам, пишите! По новым адресам!»
И стук рубилок прытких мне вторит день-деньской.
Но нет от вас открыток в гудковской проходной.
Что, вглубь упреки пряча, не ожидать нельзя,
Желаем вам удачи, отважные друзья!
И ТАМ, ГДЕ МЫ ПОДНИМЕМ ПРОСТОРЫ ЦЕЛИНЫ,
ТАЛАНТЛИВЫЕ РУКИ ОСОБЕННО НУЖНЫ!
– Линотописты на новом месте не требовались, и я без раздумий пошла в швеи-мотористки. Наша задача была, вроде, несложная – шить спецодежду всех размеров. А на деле только рулон брезента, из которого шились изделия, весил более 20 килограммов! Его надо было принести, разложить на столе, раскроить по лекалам, а потом строчить-таскать неподъемные штормовки, плащ-палатки, костюмы для сварщиков, чехлы на технику, стеганые ватные куртки и штаны...
Мне был 21 год, и весу было 43 килограмма – откуда брались силы ворочать иногда по две смены подряд многокилограммовую спецодежду? Ума не приложу... Когда шли пошивы брезентовых или ватных рукавиц, то мы буквально «отдыхали» на работе. Первый наш цех базировался в бараке в Додоново, работали вместе с женщинами-заключенными. Зимой и летом, туда и обратно гурьбой из города шли пешком.
Когда нам предложили перебраться на Элку, мы так обрадовались! Не испугало даже то обстоятельство, что переезжали мы в бывшую конюшню, которую своими руками в рабочее и нерабочее время надо было отскрести, отмыть, побелить, покрасить, то есть привести в божеский вид.
В 1962 году нас опять перевели, но теперь на Майку, а с 1968 года цех обосновался на территории бывшего полка Озиранского. Нам там даже установили большой красный автомат с газированной водой, и мы частенько выскакивали попить газировки – на улице вели работы солдатики и молодые гражданские. А что? Именно так девушки и знакомились со своими будущими мужьями.
Почти все мы были комсомолками-активистками. И буквально горели на общественной работе. На комсомольских собраниях отмечали лучших швей, решали, как нам увеличить выработку, повысить производительность, вели графики выполнения норм выработки, времени, численности. Создали свою художественную самодеятельность – все девчата любили петь! – и с удовольствием готовили вечера отдыха!
Мы успевали каким-то волшебным образом шить себе новые платья и щеголять в них на танцах три раза в неделю – как можно было юным красавицам пропустить такое важное мероприятие? Нашего неистребимого энтузиазма и молодого задора хватало на многие увлекательные и полезные дела.
В 1957 году на строительство приехала комиссия из Москвы с проверкой – а как тут трудятся посланники столицы? Я, как и многие девчата, перевыполняла норму на 180-200%. И мне на торжественном собрании вручили радиоприемник «Рекорд» с целой коробкой пластинок! Ни одна из наград, полученных мною за полувековую трудовую биографию, не была так ценна, как эта.
И приемник, и коричневая коробка-кожзам, и даже пластинки Апрелевского завода по сию пору хранятся в нашей семье. Это важно, чтобы последующие поколения помнили о том, как в трудные послевоенные годы их родители, бабушки и дедушки строили уникальные производства, возводили новые города. Мы не вспоминаем, как трудно нам было. Мы знаем, что жили и трудились в счастливое время!
1. Июнь 1956 года. Московские комсомольцы-добровольцы, отправляющиеся на стройки Сибири, во время остановки в городе Кирове. Карима НЕВРЕТДИНОВА – вторая слева.Фото из фондов Музейно-выставочного центра Железногорска
2. Карима НЕВРЕТДИНОВА, Красноярск-26, 1957 год.Фото из архива Светланы Мочинской
3. Характеристика Каримы НЕВРЕТДИНОВОЙ – линотипистки типографии газеты «Гудок» (Москва), 27 июня 1955 года
Из фондов Музейно-выставочного центра Железногорска
4. Комсомольский билет Каримы Жафяровны НЕВРЕТДИНОВОЙ, выдан 16 января 1956 года.Из фондов Музейно-выставочного центра Железногорска
5. Стихотворение «В дороге», посвящённое рабочим типографии «Гудок» Римме НЕВРЕТДИНОВОЙ и Вячеславу КАМШИНУ, уехавшим по призыву партии и правительства на новостройки Сибири. Автор Анатолий ГОЗЕНПУД. 1956 год.Из фондов Музейно-выставочного центра Железногорска
6. Швея Карима НЕВРЕТДИНОВА с подругами в швейном цехе Промкомбината ЖКО п/я 9 в Додоново, 1956 год.Фото из фондов Музейно-выставочного центра Железногорска
7. Производственная характеристика Каримы Жафяровны НЕВРЕТДИНОВОЙ – швеи швейного цеха Промкомбината ЖКО п/я 9. Красноярск-26, 1957 год.Из фондов Музейно-выставочного центра Железногорска
8. Ударник производства – швея швейного цеха Промкомбината ЖКО п/я 9 Карима НЕВРЕТДИНОВА принимает поздравления с перевыполнением плана. Красноярск-26, 1957 год.Фото из фондов Музейно-выставочного центра Железногорска
